Всевидящее око [Чернее черного. Всевидящее око. Работа для гробовщика] - Найо Марш

В моей профессии нельзя себе этого позволить и, смею утверждать, в вашей тоже. Удивление слишком дорого обходится, вот что я имею в виду. Ведь ваш отец не был ее братом, верно?

— Только в известном смысле, — пояснил Кэмпион, имея в виду, без сомнения, всеобщее братство людей.

— Прекрасно, — голос Кларри звучал восторженно. — Замечательно. Я этим воспользуюсь. Такому нельзя дать пропасть втуне. «В известном смысле…» Ну вы и шутник! Всех развеселили!

Внезапно его нервное возбуждение словно испарилось.

— Подкрепите свои силы, — он жестом указал на бутылку. — До бутылок они добраться не могут.

— Кто они?

— Семейка, те самые Пали-пропали, что живут наверху. Господи Боже, вы же не думаете, что Рени или я… или даже капин «простите-что-я-не-снял-перчаток», так мы его называем, стали бы возиться с химикалиями. Дорогой мой, даже имей мы для этого достаточно ловкости, нам не хватило бы запала, как говорят короли. Мы все порядочные люди. Знакомы с давних пор. Нет, наверняка это семейка Пали-Пропали. Но до пива им добраться слабо, вот эту бутылку еще вообще не открывали.

Не желая терять лицо, Кэмпион выпил портера, который терпеть не мог.

— Я не считаю, что нужно опасаться случайного отравления, — несмело рискнул он. — Но хотелось бы знать факты. Месяц назад умерла некая старая женщина, и полиция по только ей одной известной причине велит произвести эксгумацию. До сих пор никто не знает результатов лабораторных исследований. Следствие еще не закончено. Нет, я не думаю, что кто-то из обитателей дома сейчас в опасности, я в этом просто убежден. Если бы не полиция, вы даже не подумали бы о яде.

Кларри отставил пиво.

— Дорогой мой, ведь вы юрист. Не обижайтесь. И попросту не видите ситуацию с обычной точки зрения. Разумеется, всем нам грозит опасность. Среди нас убийца! Никого не повесили. И, кроме того, что со стариком — с ее братом, ставшим первой жертвой? — своей крупной наманикюренной рукой он размахивал, как кием. — Умер в марте, правда? Теперь полиция выкопает и его. Это логично. Не сделай они этого, я бы им не простил.

Кэмпион был не слишком уверен, точно ли он отслеживает ход мыслей собеседника, но, по крайней мере, тон рассказа казался убедительным. Кларри, похоже, удовлетворила его молчаливая поддержка.

— Наверняка он окажется нафарширован каким-нибудь паскудством, — решительно заявил он, — как и его сестра. Говорю вам, тут замешана семейка Пали-Пропали, такая у меня теория. Это просто бросается в глаза. Сами убедитесь.

Говорил он совершенно серьезно. Кэмпион заворочался в кресле. Разговор начинал его утомлять.

— Насколько я знаю, они весьма эксцентричны, — буркнул он.

— Эксцентричны? — Кларри посмотрел на него и встал. Непонятно отчего он казался обиженным. — Господи, да они вовсе не эксцентричны. Они совершенно обычны и вполне на своем месте. Эксцентричны? Разве что чем-то эксцентричным счесть интеллигентность? Это очень приличная семья. Их отец был едва ли ни гением, профессором с множеством научных титулов.

Тут Кларри немного помолчал, потом заговорил снова.

— Мисс Рут пошла не в них. Она немного не в своем уме. Часто забывала, как ее зовут, грезила и тому подобное. Может быть, ей казалось, что она невидима? По моему мнению, остальная семейка собралась, обговорила это дело и… — Он сделал выразительный жест. — Она до них не дотягивала.

Кэмпион довольно долго молчал, вглядываясь в собеседника, и в конце концов пришел к выводу, что актер говорил совершенно искренне.

— Когда можно встретить кого-то из них? — спросил он.

— Милый мой, если хочешь, можешь зайти к ним сейчас же, — заметила Рени, появляясь из кухни с подносом в руках. — Выручи меня и отнеси это мисс Ивэн. Кто-то должен ведь это сделать. Кларри, ты сегодня займешься мистером Лоуренсом. Отнеси ему воду, с остальным он сам справится.

5. МЕЛКИЕ НЕПРИЯТНОСТИ

Неуверенно поднимаясь по незнакомой лестнице, Кэмпион подумал, что мисс Ивэн даже для потенциальной отравительницы обладает очень странным вкусом. На небольшом подносе разместились: бокал желтоватого бульона, стакан горячей воды, второй стакан воды холодной, баночка с сахарным песком — или, может быть, с солью — чашка с чем-то отталкивающим, напоминающим протухшее яйцо всмятку, коробочка с надписью «эпсомская соль» и маленькая маслянистая бутылочка с неожиданной наклейкой «Парафин бытовой».

Внутри дом, судя по тому, что он успел увидеть, выглядел потрясающе.

Лестница черного дерева была спроектирована кем-то, кто поистине любил простоту, но не беспредельную, ибо время от времени видны были резные карточные черви или, может быть, пики. Дорожки на ступенях не было. Вздымалась она на два этажа вдоль четырех сторон квадратной лестничной клетки и освещалась сверху единственной тусклой лампочкой, свисавшей с потолка в том месте, где когда-то явно красовалась люстра. На каждую площадку выходили попарно очень высокие двери.

Кэмпион хорошо знал, куда идти, потому что возбужденная троица долго втолковывала ему это в кухне.

Осторожно ступая, он оказался поблизости от единственного окна, расположенного на первой площадке, и задержался, чтобы выглянуть наружу. В свете тусклого уличного фонаря различил контуры обширного дома, но когда взгляд его остановился на каком-то странном выступе, тот дрогнул.

Кэмпион замер, глаза его все больше привыкали к слабому освещению. Через минуту почти на одном уровне с ним показалась чья-то фигура, причем гораздо ближе, чем он рассчитывал: видимо, прямо под окном находилось что-то вроде карниза, возможно, крыша подъезда.

На крыше этой была женщина. Он отчетливо видел ее в свете фонаря и даже успел заметить элегантную белую шляпку с цветами и обернутый вокруг шеи ярко-красный шарф. Лица женщины видно не было.

Затаив дыхание, он слушал ее шаги, сгорая от любопытства. Что она там делает? На кражу со взломом не стоило тратить времени. Кэмпион уже сделал было осторожные полшага вперед, когда в окне замаячил силуэт. Потом снаружи долго долетал шум возни. Наконец после долгой паузы начала подниматься оконная рама.

Пришлось поспешно воспользоваться единственным имевшимся в распоряжении укрытием и присесть на второй ступеньке сверху, судорожно прижав поднос к массивной балюстраде. Окно открывалось с трудом, и оттуда, где он прятался, видно было медленно расширявшееся отверстие.

Вначале он увидел пару новеньких туфелек на очень высоких каблуках. Маленькая щуплая ручка, не слишком чистая, старательно установила их на подоконнике. Потом показались белая шляпка и платье в цветочек, старательно сложенное и перевязанное шарфом. Наконец на вершину этой пирамиды была водружена аккуратно свернутая пара чулок.

Кэмпион с огромным интересом ожидал дальнейшего развития событий. По опыту он знал, что причин, по которым люди входят к себе домой через окна, столь же разнообразны и многочисленны, как и те, по которым влюбляются, но впервые видел, чтобы кто-то перед этим раздевался.

Наконец появилась и владелица всего этого гардероба. Стройные ноги, на этот раз в грубых коричневых башмаках, показались на подоконнике, и бесшумно, что говорило о долгой тренировке, на площадку проскользнула юная девушка. Странная особа, выряженная в немодную шляпку того фасона, который только совершенно лишенный фантазии человек мог бы назвать «практичным». Серая и бесформенная, небрежно натянутая юбка болталась на тонкой талии, а жуткий свитер буро-зеленого колера лишь наполовину закрывал шафранового цвета блузку, которую вполне могла бы носить женщина раза в четыре крупнее и старше, чем девушка. Иссиня-черные волосы, по которым он тут же ее узнал, снова были связаны в тугой пучок, но спереди беспорядочные космы спадали на лицо.

Итак, новая встреча с мисс Клитией Уайт, на этот раз переодевавшейся на крыше. Крепко сжав поднос, Кэмпион встал и любезно поинтересовался:

— Гуляем, да?

Он подозревал, что для нее это будет неожиданностью, но совсем не ожидал такого эффекта. Вначале она окаменела, потом вздрогнула, словно от удара пули. Такая реакция его напугала: Кэмпион решил, что она сейчас упадет в обморок.

— Послушай, — торопливо заговорил он, — опусти голову и дыши глубже. Сейчас тебе станет лучше. Все в порядке, успокойся.

Громко втянув воздух, она нервно покосилась на запертые двери. Ее страх на миг передался и ему. Приложив палец к губам, она вдруг схватила одежду и поспешно свернула ее в большой бесформенный узел.

— Мне очень жаль, — шепотом продолжал он. — Видимо, это очень важно, правда?

Швырнув узел за штору, девушка прислонилась к стене и лишь тогда взглянула ему прямо в лицо. Глаза у нее были большие и черные.

— Дело жизни и смерти, — коротко ответила она. — Что вы намерены делать?